АГНЕШКА И БУЛАТ
 

9 мая исполнилась очередная годовщина со дня рождения Булата Окуджавы (1924-1997). В связи с этим мы хотели бы напомнить Вам историю дружбы Агнешки с нашим замечательным поэтом и исполнителем песен, биография которого во многих местах пересекается с биографией Осецкой.

Познакомились они скорее всего на московском Фестивале молодежи и студентов в 1957 г. Уже в 60-е годы Булат Окуджава приезжает в Варшаву, в Радиостудию песни, которую вела тогда Агнешка. Там с ее участием создаются прекрасные польские версии песен Окуджавы. Песни переводят главным образом коллеги Агнешки по Студенческому театру сатириков Витольд Домбровский («Простите пехоте…», «Черный кот») и Земовит Федецкий («По смоленской дороге»), а исполняют, в частности, Слава Пшибыльска, Эдмунд Феттинг и Войцех Млынарский. Агнешка также перевела несколько песен, в том числе «Шарик».

В конце 60-х годов Булат Окуджава начинает вместе с Осецкой работу над русской адаптацией ее пьесы «Apetyt na czereśnie» (в русском переводе «Вкус черешни»). Именно Окуджава перевел на русский поэтическую часть этой пьесы, написал также музыку к нескольким песням, в том числе «Зачем мы перешли на ты» и знаменитой «Ах, пани, панове». Потом они многократно встречались, в Москве и Варшаве, последний раз – в начале 90-х годов. Булат Окуджава пережил Агнешку только на три месяца. Он умер в июне 1997 года.

Оба были поэтами своего поколения. Оба были поэтами повседневной жизни, которые – не избегая истории – стремились передавать цвета и настроения человеческого существования. Что касается творчества Окуджавы, то багаж истории был для него особенно тяжелым, потому что куда более тяжелой, чем  в ПНР, была история России первой половины ХХ века. Их объединяла отзывчивость к людям, ностальгическая нотка тоски по общению с настоящим другим человеком. Булат когда-то написал Агнешке: «Желаю Тебе счастья, хотя его и не бывает...». Это предчувствие также их объединяло.

Булат Окуджава – сын армянки и грузина – писал исключительно на русском языке. Иначе и быть не могло. Его мать говорила всякому, переступавшему порог их дома: «Будем говорить на языке Ленина – по-русски!». Страна Ленина вскоре стала страной Сталина. Коммунистическая власть уничтожила отца Булата, а мать – отправила в лагерь. Только в Советском Союзе могло случиться так, что несколько лет спустя, когда началась война, Булату Окуджаве, воспитывавшемуся в детском доме, пришлось сражаться во имя тех, кто лишил его родителей. Участие в Великой Отечественной войне определило значительную часть его творчества: в нем много военных акцентов, много песен о войне. Вспомним хотя бы «Надежды маленький оркестрик» или «Песенку о пехоте» со словами «Простите пехоте, что так неразумна бывает она, / Всегда мы в походе, когда над землею бушует весна...».

Булат много раз выступал в Польше, в том числе на фестивале Актерской песни во Вроцлаве. В 1966 году он написал для Агнешки песенку «Прощание с Польшей». В ней есть такие слова:

(…) «Нам время подарило пустые обещанья,
От них у нас, Агнешка, кружится голова (…).
Над Краковом убитый трубач трубит бессменно,
Любовь его безмерна, сигнал тревоги чист.
Мы школьники, Агнешка, и скоро перемена,
И чья-то радиола наигрывает твист».

Агнешка ответила ему четверостишием:

«Простите за молчанье и за седые пряди,
за позднее свиданье и за претензий дождь.
Так выпьем за усталых и тех, кто вечно сзади,
за всех детей послушных – и непослушных тож!..»     (пер. А. Нехая)

Она также написала Булату в прекрасном стихотворении «Прощание с Москвой»:

(…) «Хоть звучит еще гитара,
мир безумием объят;
а я  с той же верой старой:
как достичь мне твоих хат?

Ты не ездишь к нашим хатам,
хоть созрел тут урожай,
а я – год, наверно, пятый –
повторяю: приезжай! (…)

Объясни мне ты, пропавший
в беспорядке наших лет,
отчего в сторонке вашей
моей стежки виден след?»      (пер. А. Нехая)

Осецкая считала, что «Булат Окуджава для поляков – это больше чем певец и больше чем поэт. Он – живая легенда». Она писала также, что каждый из нас должен сам открывать для себя Окуджаву. И что открывать его нужно «долго, долго, пока звучит струна».

В конце своей жизни, усталый и разочарованный «пустыми обещаниями» времени, Окуджава вновь обращается к Агнешке Осецкой:

Поверь мне, Агнешка, грядут перемены…
Так я написал тебе в прежние дни.
Я знал и тогда, что они непременны,
лишь ручку свою ты до них дотяни.

А если не так, для чего ж мы сгораем?
Так значит, свершится все то, что хотим?
Да, все совершится, чего мы желаем,
оно совершится, да мы улетим.

Агнешке не суждено было пережить Окуджаву, она «улетела» на несколько месяцев раньше. Незадолго до смерти поэтесса, никогда прежде не исполнявшая своих песен, записала на автоответчик, подаренный ей дочерью Агатой,  несколько строк из старой и одной из любимых ею песен «Ах, пани, панове», переведенной когда-то Окуджавой. До самой смерти они, видимо, продолжали помнить друг о друге.